Эххх

Блять, как я устал на этой работе! Куда б сбежать, а?

@темы: Свое

---

СМИ

В дневничках и не только в дневничках было много сказано о нечистоплотности некоторых журнашлюшек, профессиональных борцов с кровавым режимом, а также оппозиционных дайри- и не только дайри- юзерах, продолжающих паразитировать на теме присвоения мультфильму "Ну, погоди!" высокого возрастного рейтинга – даже после того, как выяснилось, что это была, мягко говоря, непроверенная информация, а, по сути, ничто иное, как ложь, пиздёж и провокация. А вот, например, респектабельный журнал "Коммерсантъ-Власть" до сих пор продолжает спекулировать на этой информации, хотя, казалось бы, скандал уже успел несколько подзабыться, страсти вокруг него улеглись.

Последний номер "Власти" вообще примечателен. Он содержит не только эту дурно пахнущую кучку, про Волка с Зайцем, но и гораздо более объемистую и более зловонную кучу в виде очередной статьи, пропагандирующей региональный сепаратизм – из соответствующей серии. Теперь – про Калининградскую область.

На ее фоне еще один небольшой довесок – упоминание, что на подготовку к саммиту АТЭС во Владивостоке было потрачено 22 млрд. $ – выглядит почти невинно. Тем более, что эти инсинуации уже успел развеять на своей недавней пресс-конференции сам глава кровавого режима.

ВОПРОС: Здравствуйте, Владимир Владимирович. По разным оценкам, подготовка к саммиту обошлась в 600–700 миллиардов. Считаете ли Вы такие траты рачительными, такие инвестиции в экономику Приморья рачительными? И оправдаются ли они? Спасибо.

В.ПУТИН: Даже не знаю, что Вам сказать. Вы только Христа ради не обижайтесь на меня, но что Вы несёте? Какие 600 миллиардов? 300 миллиардов из этих 600 пошли на строительство газовой трубопроводной системы из Сахалина во Владивосток. Хочу это подчеркнуть: это не экспортная даже труба, это газовая система для газификации Приморья. Причём здесь подготовка к АТЭС? То есть можно сказать, что это связано с подготовкой к АТЭС, но цель-то какая? Газификация региона.

ВОПРОС: Здравствуйте, Владимир Владимирович. По разным оценкам, подготовка к саммиту обошлась в 600–700 миллиардов. Считаете ли Вы такие траты рачительными, такие инвестиции в экономику Приморья рачительными? И оправдаются ли они? Спасибо.

В.ПУТИН: Даже не знаю, что Вам сказать. Вы только Христа ради не обижайтесь на меня, но что Вы несёте? Какие 600 миллиардов? 300 миллиардов из этих 600 пошли на строительство газовой трубопроводной системы из Сахалина во Владивосток. Хочу это подчеркнуть: это не экспортная даже труба, это газовая система для газификации Приморья. Причём здесь подготовка к АТЭС? То есть можно сказать, что это связано с подготовкой к АТЭС, но цель-то какая? Газификация региона. Первое.

Второе. Вы знаете, что здесь построена система канализации, водоснабжения, расширена взлётно-посадочная полоса, создан новый заправочный комплекс, построен новый аэровокзал, построено три дороги, о мостах я уже сказал, три моста построено. Вложены деньги в другие объекты инфраструктуры, которые даже к острову Русский не имеют прямого отношения, имеют отношение к Владивостоку и Приморью.

Многие вещи, может быть, на поверхности не лежат (такая проблема, как канализация), но мы знаем, жители Владивостока знают, что здесь с одной бухтой происходит, что десятилетия происходило и что там скопилось на дне. Вот для того, чтобы океан, море самоочистились, нужно было хотя бы канализацию сделать. Этого так, на поверхности не видно, но деньги вложены прежде всего в эти инфраструктурные проекты. Это создаёт условия для развития всего региона на десятилетия вперёд.

А аэропорт… Мне ещё совсем недавно говорили: «Не надо строить такую взлётно-посадочную полосу, потому что не будет экономики, слишком мало рейсов». Я уверен, сейчас их хватать уже не будет здесь, потому что заполняемость очень быстрая количеством рейсов. Она мгновенно происходит, как только возникает возможность, сразу происходит экономическое заполнение этих возможностей. В это вложены основные деньги.

Если говорить собственно о подготовке саммита, то и здесь основные средства пошли на что – на строительство этого кампуса. Но мы с вами понимаем (я уже об этом сказал), для того чтобы провести собственно саммит, можно было выбрать другое место и сделать это дешевле, конечно. Но тогда не было бы федерального университета, не было бы такой новой научно-образовательной, интеллектуальной доминанты в России на Дальнем Востоке. А мне кажется, нам нужно осуществлять такие расходы на такие цели. И если мы говорим о развитии Дальнего Востока и Восточной Сибири, то начинать надо с интеллектуальной базы, а для этого нужны соответствующие материальные условия. Уверен, что так и будет.

Конечно, теперь следующая самая главная задача – это именно интеллектуальное наполнение этих стен и помещений. Но я уверен, во-первых, это не на пустом месте создаётся. Есть же у нас Дальневосточный федеральный университет. А потом с такими возможностями можно и других людей привлекать, привлекать специалистов из других стран, нацеливать на другие задачи, более масштабные.

Другая, казалось бы, трата, связанная с подготовкой саммита и с его проведением, – это обеспечение мер безопасности. Но основные деньги в этой связи тоже пошли на приобретение оборудования для спецслужб и соответствующих правоохранительных органов. А как будет использоваться это оборудование? Оно будет выброшено? Нет! Оно пойдёт на оснащение тех же самых правоохранительных органов, специальных служб, которые используют всё это оборудование для проведения Универсиады в Казани, Олимпиады в Сочи, проведение «восьмёрки» и «двадцатки», соответственно, на других территориях России. Практически ничего не пропадает.

У нас очень хорошее так называемое «наследие АТЭС». Какие-то деньги, конечно, нужно было направить исключительно на организацию, на проездные расходы. Но я считаю, что это деньги минимальные, а все траты в целом абсолютно обоснованы [#].

Это к вопросу о нечистоплотности отдельных журнализдов и цельных изданий.

@темы: Россия, СМИ

---

Хммм

По чьей-то наводке

Тень культуры

Максим Кантор

Сначала они шутили над социальными табу — и это было смешно, потом шутили над идеологией — и это было здорово, потом стали шутить над культурой — и это стало глупо, потом стали шутить над страной — и это стало противно. А потом над народом — и это сделалось отвратительно

Тень культуры

Максим Кантор

Сначала они шутили над социальными табу — и это было смешно, потом шутили над идеологией — и это было здорово, потом стали шутить над культурой — и это стало глупо, потом стали шутить над страной — и это стало противно. А потом над народом — и это сделалось отвратительно [#]

Понятие «народная смеховая культура» вошло в обиход интеллигентов благодаря работе Михаила Бахтина «Поэтика Франсуа Рабле». Бахтин рассказал о «карнавальном сознании» средневекового мира, показал, как язык площадей противостоял языку монастырей и королевских дворов.

«Гаргантюа и Пантагрюэль» есть образец контрязыка, утверждал Бахтин. Исследователь писал о переворачивании смыслов, о «материально-телесном низе», который противостоит идеологии. Эвфемизм «материально-телесный низ» обозначал вульгарности и похабства, без которых нет площадной жизни. Не то чтобы в России обожали Рабле, но обретение свободы через смех стало для интеллигенции откровением.

Парадоксально, что народную смеховую культуру она опознала как свою, хотя смеховая культура — это, вообще говоря, коллективное сознание народной общины.

Но к искомому моменту советской истории городская прослойка как раз оформилась как своего рода община, а той первичной общины, которую старательно рушили Столыпин и Троцкий, уже не существовало. Городская прослойка идентифицировала себя с интеллигенцией: считалось, что эта прослойка — носитель культуры и хранитель знаний. На деле, разумеется, это было далеко не так. Солженицын характеризовал эту страту как «образованщину», а у народа слово «интеллигент» стало ругательным — и не потому, что водитель троллейбуса не уважал Менделеева и Ключевского, но потому, что среднеарифметический выпускник Полиграфического института, обыватель с запросами, уже не был «народом», но и «профессором» не собирался становиться. По сути, он был никем — горожанином и только.

Возникла вязкая городская среда со своим кодексом поведения, с фольклором и с определенной связью с русской интеллигенцией. Связь была символической — так итальянцы наследуют древним римлянам. Но важно, что в качестве самоназвания городская община выбрала себе имя «интеллигенция», а вместе с именем присвоила и наследие судеб Соловьева и Блока, Пастернака и Достоевского.

К моменту публикации книги Бахтина уже было ясно, что новая интеллигенция не разделяет с народом убеждений, а общую судьбу разделяет поневоле, и говорят они на разных языках. Народ (так считалось) отныне имеет общий язык с коммунистическим начальством — да, собственно, начальство и есть народ, кухарки управляют государством. Языком народа-начальства стал бюрократический жаргон, а язык народной культуры перешел в ведомство городской общины. Брань и матюки циркулировали в городской среде, интеллигентные барышни загибали такие обороты, что дореволюционный извозчик бы ахнул. Но после книги Бахтина под бытовую распущенность подвели теоретическую базу.

Оказалось, что соленая шутка имеет культурный подтекст: культуру только выдавали за целое — на деле это две культуры: охранительная и радикальная, регрессивная и прогрессивная. И в этот момент произошел оглушительный перформанс, затмивший все последующие. Городская община немедленно идентифицировала себя с народом — а народ почли яко не бывшим. Основания для перформанса были: община народная распалась давно, коллективизация страну проутюжила, что там спасать — Палех? Хохлому? Где он был, этот русский народ? Народ подался в революционные матросы да в работники райкомов, спившиеся колхозники и дворники — это что, народ? Анчоусы и быдло, точнее не скажешь.

Так кто же отныне правообладатель народной культуры, как не городская среда?

После того как теория Бахтина была усвоена, стало само собой разумеющимся, что культура — понятие двусоставное и языка имеется сразу два: на одном говорит начальство (и бывший народ), а на другом — городская среда интеллигенции. Официоз говорит серьезно — а культурные люди серую серьезность вышучивают.

Книга о народной смеховой культуре произвела эффект, сопоставимый с эффектом от «Архипелага ГУЛАГ»; разница в том, что Солженицын описал бедствие, а Бахтин показал форму сопротивления беде: требуется уйти из официальной культуры в народно-смеховую.

Надо сказать, что понятие двух культур было введено еще В. И. Лениным, который писал о «буржуазной культуре» и «культуре пролетарской». Суждения Ленина прогрессивная интеллигенция в грош не ставила, его учение о «двух культурах» было предметом насмешек, но через пятьдесят лет после смерти тирана именно его теория была признана истинной. Правда, отныне прогрессивную культуру именовали не пролетарской, а «народно-смеховой», и принадлежала она уже не народу, но городской среде.

Развитие ленинской теории в эпоху финансового капитализма имело ту особенность, что носителем «прогрессивной» протестной культуры оказался класс потенциальных потребителей, а официоз выступал за натуральное социалистическое хозяйство. Дни официоза были сочтены.

Форма сопротивления была выбрана в соответствии с раблезианско-бахтинскими рецептами: это смех — язвительный, разрушительный. Смех разрушал иллюзии касательно возможного единения общества — ничего общего мы с вами иметь не желаем. Вы нам пятилетки, светлое будущее, солидарность трудящихся — а нам смешно! Какая солидарность? С кем солидарность? С вами? И мыслящая часть общества захохотала.

Время, которое нынче именуют застоем, было развеселым временем перманентного капустника. Всенародным карнавалом это назвать было нельзя, поскольку народ в карнавале не участвовал: мужики по-прежнему работали на заводах — этой рутины никто не отменял, даже если прогрессивный дискурс и не поддерживал это нелепое занятие. Пьяницы и анчоусы водили поезда, работали в поле и строили дома, и многие из них тяжело пили — а что с них взять? Одним словом, так называемому народу было не до смеха, но это мало кого волновало — сострадать было некому: народная культура перекочевала в другое место, а вместе с культурой ушло и такое необходимое обществу качество, как сострадание. Сословие инженеров и творческих работников провело лет двадцать в оглушительном хохоте. Это был качественно новый смех, нежели в хрестоматийно-сталинские советские времена.

Вообще, со времен издания Бахтина содержание смеха в России поменялось. В советские времена, во время войны, на стройках или в институтах, в московских дворах и в школах смеялись иначе.

Не в том дело, что смех замирал на губах дрожащих людей.

Дрожали не беспрерывно, и дрожали не все. Теперь, между прочим, тоже хватает горя: вот посадили группу Pussy Riot, закрыли Openspace, и вообще мир на грани войны — но ведь мы до сих пор беспрестанно смеемся. Вы не замечали, что все вокруг хихикают? Иногда даже хочется спросить журналистов: а что это вы постоянно хихикаете?

Хихиканье прекращается, лишь когда субъекты хихиканья попадают в передрягу; но едва тот же Openspace возобновит работу, а девушки-акционерки выйдут на подмостки — хихиканье возобновится. Сегодня никакая культурная деятельность не обходится без шутки, журналист не новостями ценен, а умением отколоть коленце. Открываешь «Коммерсантъ» — журналисты поголовно острят, открываешь «Газету.ру» — опять острят.

Вот и в советские времена люди тоже смеялись, шутили, хохотали — имелся критерий смешного, но тогда смешным считали иное. И острили с некоторыми перерывами — чаще были серьезны.

Нет-нет, не подумайте, что здесь содержится панегирик советской власти! Я о другом — о микробе смеха, который однажды вошел в общество. Я помню время, когда серьезный тон сменился на шутливый и шутка стала постоянной в разговоре, когда диалог без шутливого тона стал признаком неинтеллигентности. Прежде, вероятно года до 1975-го, в молодежных компаниях говорили серьезно. То есть иногда шутили. А иногда не шутили. Даже выпивку обсуждали без шуток — серьезно шли, покупали портвейн, садились распивать. А потом, на излете брежневского времени, возникла атмосфера перманентного балагурства.

Ночные клоунады на кухнях и бесконечные анекдоты благодаря Бахтину получили культурное оправдание. Отныне завсегдатаи посиделок превратились в подвижников, в борцов с режимом. Острили в знак фрондерства, это стало этакой белой ленточкой на рукаве. Термин «карнавализация» приобрел характер эстетического определения: так, художники-семидесятники стали изображать маскарады и попойки, и это называли «карнавализацией».

Окончательно так называемая вторая культура, протестная культура, культура десакрализации, оформилась, когда теории философии постмодернизма были транслированы в советскую сонную жизнь. Снабженцами выступили доморощенные культурологи, переводившие (как некогда из Маркса с Фейербахом) отрывки, причем не всегда грамотно. Окормляемая паства не знала ничего, помимо приведенных отрывков, но не сомневалась: ей дали лучшее из возможного!

Постмодернизм! Новые французские философы объяснили российским кухонным сидельцам принцип «деконструктивизма», разложения любого суждения на несущественные подробности, устранение любой тотальной категории, и тут же выяснилось, что все мы — стихийные постмодернисты. Назвать кухонного остряка «постмодернистом» было так же эффективно, как сообщить крестьянину, поджигающему усадьбу, что он марксист.

Постмодернизм в представлениях интеллигентов, отвергающих режим с платформы кухни, стал эквивалентен свободе.

Не хватало спички, чтобы гремучая смесь «карнавальной культуры» и «философии деконструктивизма» рванула. Этой спичкой стала теория «открытого общества» Карла Поппера, в ней история человечества представала как поединок тоталитаризма и демократии. И эта дихотомия удачно корреспондировала с теорией двух культур и деконструктивизма.

Человеческому сознанию (особенно сознанию интеллигента в стаде) необходимо умственное усилие, чтобы теория стала личным убеждением, — но важно, чтобы данное усилие не было чрезмерным. Вот эта операция оказалась доступной и произвела впечатление интеллектуальной работы.

Интеллигенты сами додумались, что тоталитаризм порождает официальную культуру, а демократия — контркультуру, смеховую. Тут уж только ленивый не понял, что существует тоталитарное общество, наследуемое в истории от Платона вплоть до Брежнева, а противостоит идее тоталитаризма идея демократии, десакрализованного общества, то есть идея карнавализации. А уж путь к карнавализации лежит через постмодернизм. Это была ясная логическая цепочка. Это была даже не двухходовка, а целая комбинация из трех ходов, и те, кто осилил эту комбинацию, обрели уверенность в том, что у них есть убеждения.

Появились сочинения по поводу «другой культуры», «культуры-2», оппозиции и авангарда. Это были неплохие сочинения, остроумные и неуязвимые. Попробуйте-ка поспорить с остряком по поводу уместности острот: немедленно выяснится, что вы стоите на ретроградных позициях тоталитаризма. Так была сформирована новая идеология — и появились комиссары. Они говорили, что идет новое, актуальное, радикальное. И люди боялись спросить: а что это значит? Актуальное — это какое?
Торжество тени

Так возникла унылая школа московского концептуализма — паноптикум пожилых мальчиков и их бойких кураторов. В те годы во всяком учебном заведении, готовящем бесконечных инженеров, находились остряки, отточившие свое мастерство в курилках под лестницей, — они и стали творцами нового типа, Это была группа вечных юношей, ничего не умеющих и не много знающих, но со смешинкой во взоре, с постоянной ухмылкой и привычным подскоком. Они были не способны написать подряд два абзаца, продумать мысль длиной в десять сантиметров, нарисовать кошку — но им объяснили, что умений от них не требуется. По самоназванию это была интеллигенция, но интеллигенту отныне не требовалось доказывать свою роль знаниями: требовалось иное — бесконечный капустник. Почему же вот эта публика — интеллигенция? — возмущались иные. Скептикам предъявляли учебник Михаила Бахтина, пособие по народно-смеховой культуре, объясняли, почему данный недоросль не просто балбес, но интеллигент с позицией. Рассказывали про скоморохов, жонглеров, трубадуров, объясняли про две культуры. Оригинальную работу Бахтина не читал почти никто — это довольно вязкий текст, — но индульгенцию, выписанную Бахтиным, выучили наизусть. Смейтесь — и обретете свободу. Бахтин ничего подобного не писал (про это речь ниже), но так он был услышан.

Вышучивали стереотипы и штампы бытия — и делали это крайне однообразно. Как и следовало ожидать, борьба со штампами стремительно превратилась в однообразный бесконечный штампованный продукт. Собственно, оригинальным может быть лишь создание нового образа — но шутка по определению есть вещь вторичная по отношению к объекту шутки. Образов концептуализм создавать не мог и не собирался. Сегодня фигурантам под шестьдесят, это все те же пожилые подростки, состарившиеся в вечном капустнике. Они так же шутят, хотя пора задуматься о вечном.

Московский концептуализм и в могилу сойдет с кукареканьем на устах. Спаяла группу нелюбовь ко всему, что серьезно: к живописи, к литературе, к философии и к истории. Тень не может любить знания, поскольку первым знанием будет знание о природе тени.

Страстная ненависть ко всему серьезному и всему первичному осталась главным достижением «культуры-2». Тень ненавидит предмет, ее образующий. А сама тень предметом стать не в состоянии — она пуста.

Здесь произошла важная смысловая подмена — отчасти в ней повинен теоретический постмодернизм, но подлинного эффекта добилась практика. Рефлексией стали именовать деструкцию, иными словами, предметным действием стали называть эффект отброшенной тени.

А это некорректная подмена.

Рефлексия предполагает независимого носителя, то есть субъекта, наделенного независимыми свойствами и независимой реальностью и способностью к суждению. Это независимое суждение и является рефлексией мира — чтобы его произвести, необходимо быть. Но тень не представляет собой отдельной реальности, она не самостоятельный субъект, не образ. Тень лишь уплощает существующий образ, переводит его в ничто. Этим и занимался, в частности, концептуализм. Ни оригинальной живописи, ни значимого словесного творчества концептуализм создать не мог, как не мог создать даже индивидуального образа художника — явлен парад унылых пожилых фантомасов.

Тень десакрализует образ, а собственной реальности не создает.

Шутка и высмеивание есть по определению тень серьезного слова, даже тень тени, ибо само высказывание уже есть интерпретация идеи.

Если следовать логике Платона, чувственное воплощение идеи в предмет есть «тень» идеи, но здесь возникло нечто обратное — отброшенную предметом тень объявили идеей. Подмену эту произвела философия постмодернизма, а московский концептуализм довел это противоречие до абсурда.

Так возникло властное царство теней, отброшенных смыслами, но собственного мира тени не создали.

Тень нуждается в субъекте, ее отбрасывающем, но и ненавидит этого субъекта — за первичность. Это ненависть спонтанная, вспыхивающая к любой законченной и самодостаточной форме. Не только картина умерла, не только роман не нужен, но любое серьезное вызывало легкий приступ тошноты, милую зевоту — и остроту, остроту, остроту в ответ. Так они все шутили и шутили, пожилые юмористические юноши, симулякры искусства, конферансье русской культуры.

Стайки молодых людей, называвших себя концептуалистами, не придумали ни единой концепции (так сложилось, что концептуализм не продуцирует концепций), но занимались тем, что разрушали идеологические табу. И это было очень важной, карнавальной работой. Тогда появилось понятие «акция» — артистов звали на площади, на улицы, производить действия, коллективно пошутить, сделать что-либо нелепое и смешное. Это должно было противостоять табу социалистического коллектива.

Юноши ездили на природу, вешали между деревьев смешные лозунги, фотографировались, смеялись — безобидная, в сущности, деятельность. Эту деятельность стали называть контркультурой, актуальным творчеством.

Сначала шутили над социальными табу — и это было смешно, потом шутили над идеологией — и это было здорово, потом стали шутить над культурой — и это стало глупо, потом стали шутить над страной — и это стало противно. А потом над народом — и это сделалось отвратительно.

Народа вроде бы уже и не было в природе — где он, этот самый народ? Носители смеховой народной культуры — это ведь отныне интеллигенты!

Однако народ тем временем продолжал существовать. Его страна распалась, его нищенские сбережения обратились в пыль, его будущее сделалось сомнительным — но народ все еще жил. Народ еще посылали на войны — в Чечню, или в Абхазию, или в Приднестровье. Народ привычно продолжали убивать — взрывая дома, лишая пенсий, отключая электричество. Причем делал это не злокозненный президент и его коррумпированная клика, а, так сказать, вся система вещей, именно принципы блага, которые исповедовала городская потребительская община: финансовый капитализм, рынок, корпоративные истины.

Можно ли оставаться носителем «народно-смеховой культуры» и одновременно быть включенным в систему корпоративного правления? Можно ли быть скоморохом, зовущим к торжеству финансового капитализма? Этот вопрос благополучно разрешен на лондонских эстрадных концертах оппозиционной куплетистики — да, скоморох может быть не левым, но правым. Но меняет ли это суть скоморошества — этот вопрос открыт.

По идее смеховая культура должна выражать сочувствие угнетенным и осуждение угнетателей. Но произошел моральный сбой: среда потребителей шутила, но осуждать систему вещей не хотела — шутливые акции были плотью от плоти акций финансовых, концептуализм стал официальным языком финансового капитализма, а вечная шутка сделалась чем-то вроде дежурной улыбки банковского клерка.

Над народом скоморохи финансового капитализма шутили не со зла. Бенефициары шутливых акций ничего другого не умеют: могут или острить — или кусаться, если значительность острот поставлена под вопрос. Это довольно нелогично: если разрешено высмеивать официальную культуру, то должно быть разрешено высмеивать тех, кто делает это: академиков осмеяли, теперь пошутим над теми, кто их высмеял, но этого уже нельзя. Шутки объявили «неприкасаемым запасом» второй культуры, то есть идеологии. Так возникло неожиданное развитие теорий Бахтина и Ленина — появилась «антинародная смеховая культура», идеология нового времени.

Полдень культуры

Вторая культура — это идеология, тень живой культуры. При советской власти такой тенью стал соцреализм, в эпоху разворовывания Российской империи — концептуализм, официально объявленный актуальным искусством победившей демократии.

Тень у культуры имеется всегда, но время от времени она удлиняется — и длина прямо пропорциональна степени гниения общества. В гнилых государствах тень культуры, то есть идеология, неимоверно длинна. В эпоху Возрождения, в эпоху Просвещения германских княжеств, во время Перикла тень у культуры короткая.

Эти времена, когда тень коротка, следует определить как Полдень культуры — и потому, что тень идеологии сжалась, и потому, что само здание культуры явлено во весь рост.

Культура народа — здание цельное, многоэтажное и сложнопостроенное, но это единое здание. И язык в этом здании один, органично сплавляющий в себе жаргон жонглеров и латынь монастырей, язык революционных матросов, брань таксистов и истовую проповедь Аввакума. И Чаадаев, и Толстой, и Маяковский, и Аверинцев — это все один и тот же язык, это одна и та же культура. И Хармс — и Шолохов, и Гумилев — и Симонов — это одна и та же русская культура, как это ни покажется оскорбительным для тех, кто делит культуру на «белых» и «красных». В конце концов, и Гумилев, и Симонов — оба были солдатами и знали, что такое воевать за Родину. Но есть еще более важное основание единства.

Именно про это основание единства и написан «Гаргантюа и Пантагрюэль». Книга эта оглушительно смешная и исключительно серьезная одновременно, как и все книги такого эпического замысла — «Дон Кихот», «Похождения Швейка» или «Записки Пиквикского клуба».

«Гаргантюа и Пантагрюэль» есть фактический Новый, Новейший Завет времени Ренессанса. Это новое Пятикнижие, где Бог Отец и Бог Сын явлены в окружении современных им апостолов-бражников, Эпистемона, Эвсфена, брата Жана, Панурга и других, общим числом двенадцать. Рабле нисколько и не скрывал своего религиозного, архисерьезного замысла — и то, что ему было «милей писать не с плачем, но смехом, ведь человеку свойственно смеяться», не исключает того, что цель книги серьезнейшая. Это был столп веры — освобожденной от ханжества, иерархии лизоблюдов, жестокости мирских царей. Это вера в христианское свободное государство, модель которого Рабле нарисовал в проекте Телемской обители, построенной братом Жаном по воле Пантагрюэля. Эта фактическая утопия равенства и братства подобна теологическому проекту всемирной монархии Данте. В этой конструкции и содержится смысл послания Рабле.

Этот столп веры поддержан рыцарем Дон Кихотом Ламанчским, Пиквиком, которого иначе как ангела во плоти и понять невозможно, и героем Швейком — воплощением не столько шутки, сколько сострадания к народу.

Теория двух культур (официальной мертвой и параллельной живой, смеховой) властно овладела умами, даже и спросить неловко: а вдруг Бахтин ошибся и двухкультурности нет никакой? Однако и в святости КПСС некоторые усомнились, и вопрос такой правомерен. И Поппер не во всем прав, и Деррида не безупречен, и деконструктивизм не единственный инструмент анализа реальности, и шутка не рефлексия. Мы обязаны допустить такой поворот рассуждения — хотя бы в качестве уважения к тому, что тотальных истин не бывает, и если Поппер в этом отношении прав, то его теория первой должна быть подвергнута сомнению.

Не существовало общего для всех тоталитаризма, нет единой для всех свободы, фашизм и большевизм — разные степени угнетения, нет общего зла, но есть множество градаций зла — как нас учат Данте и Святое писание. Жизнь и история сложнее либеральной дихотомии, и культура тоже сложнее.

Менестрели и монахи Прованса и Лангедока, альбигойцы и крестоносцы, большевики и белогвардейцы, нищие и короли, бомжи и финансисты — это одна культура. Эти люди делят одну историю, в которой смех и слезы сплавлены в одно, и, как это ни банально звучит, этот сплав и есть судьба народа, судьба культуры.

Не было отдельной второй культуры, но идеология — инструмент управления культурой — имеется. Иногда идеология выдает себя за авангард — так Тень из сказки Шварца стала премьер-министром. Надо сказать тени: «Тень, знай свое место!» — и она растает.

А культура у общества бывает только одна, как свежесть у осетрины, как язык у народа.

И смеховая культура народа образует единое целое с культурой монастырей, великие трубадуры воплощают знание и насмешку над знанием, веру и сомнение — и все одновременно. Сочетание несочетаемого — это и есть культура.

«Куда бы ни пошел, везде мой дом, чужбина мне — страна моя родная» — эти противоречия совместимы, — «Отчаянье мне веру придает, я всеми принят — изгнан отовсюду», — писал Франсуа Вийон.

Памятник Вийону, бродячему поэту-жулику, поставили у Сорбонны.

@темы: Россия, Общество, Культура, Политика

---

Ирак

Иракский суд приговорил сбежавшего вице-президента страны Тарика аль-Хашеми к смертной казни через повешение за организацию "эскадронов смерти", сообщает Reuters 9 сентября со ссылкой на представителя суда.
Как уточняет Agence France-Presse со ссылкой на своего корреспондента, аль-Хашеми признан виновным в убийстве адвоката и бригадного генерала. Суд, начавшийся в мае, рассмотрел первое из примерно 150 предъявленных вице-президенту обвинений.
К смертной казни, помимо самого аль-Хашеми, приговорен его секретарь и зять Ахмет Кахтан.
Ордер на арест аль-Хашеми был выдан в декабре 2011 года. Тогда же вице-президент скрылся в иракском Курдистане - регионе, который фактически не подчиняется федеральному правительству. Оттуда аль-Хашеми перебрался в Катар. Сейчас он, по данным Reuters, находится в Турции.
Тарик аль-Хашеми и его телохранители обвиняются в Ираке в нарушении антитеррористического законодательства. По версии следствия, вице-президент финансировал своих охранников, когда они планировали террористические акты. Сам аль-Хашеми отказался предстать перед иракским судом, назвав судебную систему в стране политизированной.
В апреле 2012 года аль-Хашеми и его телохранителей обвинили в убийстве шести судей и множества других людей, при этом обвинения основываются в основном на показаниях его бывших сторонников. Спустя месяц Интерпол выдал ордер на арест вице-президента по подозрению в причастности к терроризму.
Аль-Хашеми и ряд наблюдателей связывают уголовное преследование с противостоянием между суннитами, которых представляет вице-президент, и шиитами, к которым относится нынешний премьер-министр Ирака Нури аль-Малики. Религиозный конфликт обострился в стране после вывода американских войск [#].

Более 50 человек погибли в Ираке в результате серии из более чем 20 терактов в разных регионах страны. Об этом сообщает Agence France-Presse.
За субботу и воскресенье в разных городах, по официальным данным, погибли 52 человека и ранены более 250.
Наиболее масштабный теракт произошел 9 сентября у гробницы имама Али аль-Шарки на юге Ирака. Там в результате взрыва двух автомобилей погибли 14 человек и еще 60 получили ранения.
Ранее, незадолго до полуночи группа вооруженных людей атаковала армейский блокпост на север от Багдада, а после того как на место прибыло подкрепление, на обочине дороги сработало взрывное устройство. От стрельбы и взрывов погибли 11 солдат и еще восемь были ранены [#].

Умиротворенный американцами Ирак прямо-таки бурлит стабильностью.

@темы: Война, Ирак, Политика

---

Идиотизм

Наткнулся тут внезапно на свежий альтернативно-исторический либерально-исторический сериал про Тухачевского – «Заговор Маршала».
Сталин, естественно, выводится там бездарным кровавым маньяком; некомпетентным в вопросах управления упырем, дорвавшимся до власти, а Тухачевский – непревзойденным военным и политическим гением, пострадавшим исключительно за свою гениальность и из-за страха Сталина по поводу прочности своего положения на вершине властного Олимпа.
При этом Тухачевский, Гамарник, Уборевич и прочая, прочая, прочая там же прямо выводятся заговорщиками, вознамерившимися произвести захват государственной власти неконституционным путем и свершить насильственное изменение конституционного строя.
Таким образом, либеральная версия репрессий против Тухачевского и компании подрывается на корню. Получается, что Тухачевский и его соратники пострадали отнюдь не просто так, не из-за параноидальной шизофрении Сталина, а за дело, за измену Родине, пострадали в рамках борьбы за стабильность и противодействия реальным врагам народа, тесно связанным с иностранными агентами влияния.
С такими идеологическими врагами, как авторы сего опуса, и бороться нет необходимости. Сами себя высекут.

@темы: Идиотизм, Кино

---

ВВП

Про журавлей Путин хорошо ответил.

— Владимир Владимирович, совсем не атэсовский вопрос. Можно вас спросить про журавлей?

— Про журавлей?

— Ну да. Про тех самых, которым вы показывали дорогу в теплые края (Путин пожимает плечами). Дело в том, что в Интернете довольно большое количество весьма язвительных комментариев на этот счет – что только и как только не шутят на эту тему!

— Да что вы говорите? Взяли бы да сами полетали.

— Ну вот ваш последовательный оппонент Ксения Собчак, так та вообще проецировала все это на электоральную статистику: 63 % журавлей полетели за Путиным, а остальные предпочли улететь на юг. И только небольшая часть осталась вить гнезда на площадях и бульварах (журналист смеется). Определенная доля правды в этих словах есть – не все птицы полетели за Путиным. Вот, Владимир Владимирович, отвечайте!

— Аплодисменты (В зале звучат аплодисменты). Действительно, не все журавли полетели… не полетели только слабые журавли. (В зале снова аплодисменты). И то с первой попытки, со второй все полетели (Смех в зале, аплодисменты).
Правда, должен признать и сказать по-честному, - в том, что не все журавли сразу полетели, есть и вина лидера – пилота (В зале воцаряется тишина). Потому что он слишком быстро набирал скорость и высоту. И они просто не успевали.
Но и это тоже не вся правда и не вся ситуация. Просто в определенные моменты – я имею в виду плохую погоду и сильный боковой ветер, - пилот вынужден поднимать высоту и скорость быстро. Иначе система может перевернуть (Путин задумывается). Что еще добавить? Да, есть, конечно, птички, которые в стае вообще не летают, предпочитая вить гнезда где-то отдельно. Ну что делать? Это уже другая проблема. Даже если они не члены стаи, все равно они члены нашей популяции. И к ним надо относиться бережно (Путин делает паузу). По возможности… (В зале – бурные аплодисменты) [#].

Домашняя заготовка?

@темы: Россия, Политика

---

Кинопросмотр-133

«Alphaville» (Франция, Италия, 1965).
Французы как наснимают! У них вечно либо непревзойденный шедевр, либо такое, что смотреть невозможно. В данном случае – второе.
Но он примечателен хотя бы тем, что это один из первых фильмов в жанре антиутопии.

@темы: Кино

---

Потери

Актер Александр Белявский погиб в Москве, сообщает РИА Новости со ссылкой на источник в правоохранительных органах.
Тело народного артиста России было обнаружено на тротуаре в Большом Тишинском переулке. По некоторым данным, Белявский совершил самоубийство: поднялся на пятый этаж дома (там нашли его трость) и спрыгнул. Версию о самоубийстве "Интерфаксу" подтвердили в Департаменте здравоохранения Москвы. Между тем один из источников РИА Новости, заявил, что актер мог выпасть из окна из-за того, что у него стало плохо с сердцем. Окончательные выводы будут сделаны после проведения проверки.
В последнее время 80-летний актер тяжело болел: он перенес тяжелый инсульт и потерял речь [#].

@темы: Потери

---

И снова лучи поноса

Телеканал "Звезда" все-таки будет перепрофилирован в какое-то сраное "общественное телевидение". А я люблю "Звезду" и мне жаль его терять. Это один из очень немногих телеканалов, который можно смотреть без зубовного скрежета и поминутного переключения. В ассортименте старые отечественные фильмы, исторические передачи, да и новости нормальные показывают.
Яро шлю лучи поноса тому, кто это решение протолкнул-таки!

@темы: Злоба

---

Экономика

У российского рубля сейчас есть шанс стать региональной валютой, валютой для заключения сделок для постсоветского пространства. Такое мнение высказал президент-председатель правления банка ВТБ, председатель Делового саммита АТЭС, начавшего работу 7 сентября во Владивостоке, Андрей Костин, сообщили корреспонденту ИА REGNUM в медиацентре Делового саммита АТЭС.
"Экономический кризис изменил наше восприятие международной системы валютного контроля. Налицо необходимость кардинальных перемен. Мир входит в систему многополярной системы контроля за финансовыми рынками. В ближайшее время доллар потеряет свою позицию как валюта для международных сделок. Растёт роль Китая и других развивающихся экономик, поэтому важную роль скоро станут играть другие валюты", - заявил он, выступая в ходе дискуссии Делового саммита АТЭС "Сколько нужно валют" на Деловом саммите АТЭС [#].

@темы: Россия, Экономика, Политика

---

ОЗОНу – тоже лучи поноса

ОЗОН совсем скатился в сраное говно. Раньше высокие и сверхвысокие озоновские цены (от завышения на треть до двух-трехкратного завышения цен по сравнению с ценами на аналогичные товары в других магазинах) компенсировались не только более широким ассортиментом, но и оперативностью обработки заказов. В последнее же время (в последние полгода, примерно) заказы стали обрабатываться о-о-очень медленно. Приходится ждать по месяцу-двум по самым, казалось бы, заурядным позициям. Более того, раза примерно в два участились отказы. Отказы – что вообще из ряда вон – иногда стали приходить даже по тем позициям, которые после предварительной проверки получали статус "на складе".
Предпоследний заказ вообще вывел меня из себя. Почти три месяца от оформления заказа до получения – и то, только после настойчивых неоднократных напоминаний с моей стороны. А вот и последний висит – тоже уже больше месяца...
Нееет, нахуй, «такое кино нам не нужно».

@темы: Злоба

---

Грефу – лучи поноса

Ебаный Сбербанк натурально затрахал. И шлет, и шлет свои сраные письма счастья с предложениями кредита. Сегодня вообще прислал уже оформленную "золотую кредитную карту", по которой можно взять бабло в кредит всего лишь (sic!) под 18%. Да на хую я вертел ваши кредиты! Хоть под 18%, хоть под 0,18%!
Вот так у нас всюду. Обирают старух, заставляя их платить % за оплату услуг ЖКХ, а на вытащенные таким способом из их карманов деньги шлют настырные никому не нужные рекламные письма. Суки, блять.

@темы: Злоба

---

Литература

Иштван Барт. «Незадачливая судьба кронпринца Рудольфа».

UPD 24.09.2012
Арнольд Дж. Тойнби. «Роль личности в истории».

@темы: Литература

---

СМИ

СМИ взялись за раскрутку новой темы – РПЦ и ДТП. Вынесены на публику уже несколько инцидентов, как будто церковно- и священнослужители только вчера массово сели за руль, предварительно вступив в коварный сговор, направленный против остальных автомобилистов, и, вдобавок, еще и пешеходов.

К автомобилистам я отношусь с опаской и подозрением, а к церковникам-автомобилистам – тем более, но последний случай с избитыми старушками вызывает у меня смутные сомнения. Согласно их показаниям, одна из старушек, когда шкафообразный диакон замахнулся на нее кулаком с зажатыми в нем ключами от машины, не только сумела от кулака уклониться, но и каким-то без преувеличения чудесным образом вырвать у агрессора эти самые ключи, зажать их в своем кулачке и не давать врагу заполучить их обратно. Просто какая-то пенсионерка-суперменша. Либо кто-то что-то недоговаривает.

@темы: Информационная война, Гадость, Общество, Религия

---

Ыыы

30 января 1889 года наследник престола Австро-Венгрии кронпринц Рудольф покончил жизнь самоубийством.

Граф Хойос с вестью о смертельном отравлении принца сошел с поезда на венском Южном вокзале в 9.50, вскочил в фиакр, и часы Бурга показывали 10 часов 11 минут, когда он подъехал к Иозефплацу. В Швайцерхоф он прибыл на своих двоих, но бегом. И тут у него вдруг разом кончился запал, пригнавший его сюда из Майерлинга. Ворваться в кабинет императора? Прямо так, в охотничьем костюме? И самолично ему доложить? Чтобы потом, всякий раз как император взглянет на него, ему вспоминалась смерть сына? И вообще, смеет ли он являться к императору с такой вестью? Не существует ли в этикете какого-либо правила на подобные случаи?
По кратком размышлении он поднимается не по главной лестнице, а через кухонное крыло. Там, на третьем этаже, расположены апартаменты графа Бомбеля. Главный гофмейстер наследника (бывшего наследника!) наверняка сообразит, как поступить. Граф Бомбель заявляет, что эту весть может сообщить императору лишь князь Гогенлоэ, главный гофмейстер его величества, и это вполне логично. Где же князь Гогенлоэ? Главный гофмейстер императора находится в Шопроне, и его ожидают в Вену лишь к вечеру. Тогда в этом деле может быть полномочен лишь барон Нопча, главный гофмейстер императрицы, — и Хойос с Бомбелем из княжеских апартаментов спешат к барону. Проходит, вероятно, несколько минут, прежде чем барон успевает оправиться от потрясения; его первая реакция так же однозначна: у него нет никаких полномочий. Придворные вновь начинают совещаться, в результате чего приходят к выводу, что поскольку наследник был армейским офицером, то печальную весть должен сообщить императору генерал-адъютант. Если вдуматься, то решение это вполне правильное, ведь, строго говоря, потеря воинского чина есть дело военное; стало быть, оно входит в компетенцию графа Эдуарда Паара. И эта чуть ли не комедийная сцена продолжается: господа, теперь уже втроем, поспешают в канцелярию генерал-адъютанта. Но и графа Паара одолевают сомнения. А время меж тем идет; империю постиг тяжелый удар, возможно, роковой, тело государства истекает кровью, но сигнал об этом еще не достиг мозгового центра; голова продолжает работать, словно ничего не случилось: отдает приказы, посылает телеграмму Рудольфу с запросом, сможет ли тот принять участие в торжественном ужине у великого князя Карла Людвига, — так подстреленный олень мчится дальше с пулей в сердце, ибо еще не ведает о том, что он, в сущности, мертв.
Графа Паара осеняет спасительная мысль: пусть императора поставит в известность императрица! Да, но кто скажет об этом самой императрице? Барон Нопча не решается взять такой риск на себя, зато и у него есть идея: Елизавету должно известить лицо, ей наиболее близкое, а значит, и менее всего рискующее впасть в немилость, и таким лицом, несомненно, является компаньонка императрицы Ида Ференци.
У Елизаветы как раз урок греческого языка; она штудирует «Илиаду» с помощью Руссопулоса, несколько экзальтированного юного грека с буйной гривой волос и горящим взором; императрица привезла его с собой в Вену с острова Корфу. Как может судить читатель, мы располагаем точной информацией о ходе событий — что касается подробностей, абсолютно несущественных. Ида Ференци ровно в 10 часов 45 минут постучала в гостиную Елизаветы, прервав галоп гекзаметров. Простите за беспокойство, но у главного гофмейстера барона Нопчи важные новости, и дело не терпит отлагательств. Руссопулоса отсылают прочь, и барон Нопча (в результате все-таки именно он) передает доставленное графом Хойосом известие о майерлингской трагедии. Оба отравились. Но есть подозрение, что это дело рук барышни Вечера. Быть может, из ревности? Сперва отравила наследника, затем себя. Оба скончались. Сегодня ночью.
Елизавета выражает желание остаться одной.
Проходит всего лишь несколько минут, и в коридоре, ведущем к покоям императрицы, появляется император, дабы согласно своему дневному распорядку навестить супругу в ее апартаментах, где по окончании урока греческого языка в 11 часов будет выступать с декламацией актриса Катарина Шратт. Во время своего пребывания в Вене императрица всегда старалась облегчить супругу встречи с его любовницей; она приглашала актрису к себе, чтобы императору при его чрезвычайной загруженности не приходилось самому ездить к своей приятельнице.
Франц Иосиф проходит мимо охраны; караульный, что несет дежурство возле самой двери, уже должен бы подскочить и распахнуть ее перед императором, однако он, понурив голову, неподвижно застыл возле барона Нопчи, который вроде бы собирался что-то сказать, но у него дергается голова и слова нейдут из горла. И император энергичным движением хватается за ручку двери, но не успевает ее повернуть; главный гофмейстер императрицы, коснувшись руки императора, пресекает его попытку войти к супруге — сейчас, мол, нельзя. Франц Иосиф, должно быть, в недоумении воззрился на барона и тут заметил, что главный гофмейстер сотрясается от молчаливых рыданий.
Тем временем Елизавета осушает слезы и отсылает Иду Ференци прочь. Теперь можно впустить императора.
Компаньонка императрицы, погруженная в скорбь, стоит за дверью (в коридоре?) или — судя по всему, она обладала наибольшей практической сметкой — уже пытается обсудить с гофмейстером необходимые распоряжения прислуге, когда открывается дверь (или в конце коридора возникает женская фигура), и пораженная Ида Ференци видит, что к ней приближается баронесса Хелена Вечера. Баронесса еще издали улыбается, хотя и несколько растерянно. Как сюда попала эта женщина и чего ей нужно? Оказывается, она хотела бы просить аудиенции у императрицы; ей надо бы поговорить с ее императорским и королевским величеством о наследнике и о своей дочери, ибо лишь императрица... а возможно, и ее милости известно...
— Нет-нет, ее величество сейчас не может вас принять, да и вообще... уже поздно... все знают, что они оба там, в замке... — Ида Ференци, не закончив фразы, резко поворачивается и отходит, оставив баронессу посреди коридора (залы?). Хелена Вечера, конечно же, ничего не поняла из этих сбивчивых слов, но, по всей вероятности, растерянно озирается, видя вокруг хмурых, молчаливых лакеев. Она стоит, не зная, как быть, и в этот момент распахивается дверь салона императрицы, и выходят Елизавета (за нею Катарина Шратт? или актриса тоже дожидалась перед дверью?) и Франц Иосиф. Неожиданно (и именно сейчас!) исполняется заветнейшая мечта честолюбивой баронессы! Аудиенция! (По крайней мере нечто подобное.) Ей достаточно было бы поклониться, сделать реверанс, но она падает на колени — это получается у нее совершенно инстинктивно. Император молча проходит мимо нее. (За ним следует Катарина Шратт?) Когда Хелена Вечера поднимает глаза, над нею возвышается лишь фигура императрицы, и прежде чем баронесса успевает вымолвить хоть слово, Елизавета холодно и бесстрастно оповещает ее: — Уже поздно, оба мертвы. — На мгновение воцаряется гробовая тишина. Императрица также удаляется, успевая бросить на ходу: — Запомните хорошенько — Рудольф умер от сердечного приступа... Понятно? — Баронесса Вечера падает без чувств.
Меж тем весть распространяется подобно параличу, однако еще не достигла нервного центра. Премьер-министр граф Тааффе в этот час совещается с бароном Краусом: о барышне Вечера по-прежнему ни слуху ни духу, видимо, придется отнестись к делу всерьез, и он возьмется за него самолично. Однако, пока не вернулся с донесением агент, посланный утром в Майерлинг, надо поразведать и в других местах. Шеф полиции, возвратясь в свою канцелярию, вызывает к себе доктора Майснера: пусть отправляется к фрау Вольф и попытается выведать, что ей известно.
Пройдет еще добрых полчаса, когда премьер-министра отзовут с очередного совещания. (Обсуждается давно затянувшийся вопрос о снабжении города водой.) Затем, последней в Бурге, — даже через пятьдесят лет не забудет она этой обиды — и Стефания узнает о том, что стала вдовою. У нее в этот момент шел урок пения.
Бесформенный кошмар этого известия постепенно облекается в формулировки. Еще не известно, что же произошло в действительности; пока еще подбираются подходящие слова. Когда этот огромный, коллективный труд будет завершен, вот тогда-то мы и узнаем, что же случилось на самом деле.
Однако пока что даже на бирже лишь царит неуверенность, хотя там вот уже несколько часов знают и говорят о том, что в Бурге сейчас пытаются как-то свести воедино. Известие о случившемся доставил барон Натан Ротшильд, главный пайщик общества «Южная железная дорога»; ему же сообщил по особому железнодорожному телеграфу начальник станции в Бадене: для того, чтобы остановить поезд (экспресс, который в Бадене не брал пассажиров), граф Хойос вынужден был сказать ему, какая беда случилась в Майерлинге. А начальник станции, хоть и пообещал хранить тайну, наверняка припомнил знаменитую историю об огромном барыше, нажитом ротшильдовским банком благодаря тому, что он раньше всех узнал о поражении под Ватерлоо, — и бросился к телеграфу. Ну, а барон Ротшильд вскочил в карету и, понимая, что новость эта ценится на вес золота, повез ее первым делом князю Ройсу в германское посольство, а уж потом на биржу. (Очередность тут никак не могла быть случайной.) Император, по всей видимости, еще ничего не подозревает, а на бирже уже падают курсы. Надвигается сумятица или уж по меньшей мере хаос — неопределенное будущее. Дабы предотвратить панику среди клиентов, биржу закрывают.

Барт. «Незадачливая судьба кронпринца Рудольфа».

@темы: Австро-Венгрия, История, Политика

---

Ужасы нашего городка

Это оно, пресловутое Гессен? То самое, изгнанное кровавым Путиным из "Вокруг света"? А какого оно полу, это хипстерское нечто?

---

Политика

Политическая ненависть – двигатель прогресса.
Единоросы предлагают запретить близким родственникам избираться в парламент (что справедливо), при этом прямо указывая на Геннадия Гудкова и его сынульку. И имея в виду еще, наверное, депутата Пономарева и его мамашу из Совфеда.

@темы: Власть, Россия, Общество, Политика

---

Хехе

Болгария отложила свой переход на евро. Притормозили Польша, Латвия, Литва.

@темы: Экономический кризис, Болгария, Экономика, ЕС, Политика

---

Мировая

Президент США Барак Обама, по данным израильских СМИ, известил руководство Ирана, что не заинтересован в нанесении удара по иранским ядерным объектам и не поддержит Израиль в случае такой операции. Со своей стороны США ожидают, что Иран не ударит по американским объектам в Персидском заливе. В Израиле даже обсуждение такой сделки расценили как "предательство стратегического союзника". <...>
Как утверждает влиятельная израильская газета "Едиот ахронот", тайное послание президента США было передано руководству Ирана при посредничестве двух европейских стран, которых издание не называет. В нем Вашингтон якобы заверяет Тегеран, что не намерен решать проблему иранской ядерной программы силой оружия и постарается удержать Израиль от силовой акции. Если она все же произойдет, США рассчитывают, что их объекты в регионе, в том числе военные базы и авианосцы, не станут мишенью для иранских вооруженных сил.
В администрации премьера Израиля Биньямина Нетаньяху отказались комментировать эту информацию. В стране же известие о возможных тайных контактах США и Ирана произвело эффект разорвавшейся бомбы, а эксперты расценили сделку как предательство стратегического союзника. По их мнению, даже обсуждение такой возможности наносит ущерб американо-израильскому партнерству, так как демонстрирует серьезные разногласия между союзниками, что само по себе подрывает израильский фактор сдерживания [#].

Ну такой детский развод, что мне даже не будет жаль иранцев, если они таки на него купятся.

Впрочем, по данным американских СМИ, в Белом доме нет единого мнения о способах решения иранской ядерной проблемы. По данным источников газеты The New York Times в окружении Барака Обамы, президент намерен все же успокоить израильских союзников. В частности, как указывает газета, в администрации взвешивают возможность обозначения условной "красной черты", переход которой Тегераном спровоцирует американскую военную операцию против иранских ядерных объектов. Советники Обамы также считают, что Израиль может успокоить жесткое выступление президента США на открытии сессии Генассамблеи ООН, которое состоится 25 сентября [#].

Иран нанесет удары по американским военным объектам в регионе в случае нападения со стороны Израиля. Об этом заявил лидер ливанского шиитского движения "Хезболлах" Хасан Насрулла.
В интервью бейрутскому телеканалу "Аль-Маядин" он сказал в понедельник, что решение Тегераном принято и "ответный удар будет решительным". При этом, добавил Насрулла, "не будет иметь значения, примут ли США прямое участие в израильской агрессии или нет".
"Если Израиль атакует иранские объекты, то ответственность за это будут нести США", - подчеркнул ливанский политик со ссылкой на иранских официальных лиц [#], [#].

@темы: Информационная война, Война, Иран, Израиль, Третья Мировая, США, Политика

---

Мда-с

Маршал Соколов умер на третий день по смерти супруги, которой было 92. Вон оно чо.