Выборный рубеж
el-murid.livejournal.com/1685872.htmlСейчас Ярошу мало что светит. Даже в западных областях его электоральная поддержка продолжает оставаться низкой. Вряд ли с такой поддержкой «Правый Сектор» сможет пройти даже в Раду — не говоря уже о посте президента. Да и пост президента после того, как по факту была введена старая Конституция, уже не столь заманчивый приз. Его полномочия урезаны, всем рулит Рада и премьер — поэтому на президентские выборы идти большого резона нет. Прямой захват власти у Яроша также не получится - просто нет сил, да и конкурирующие группировки уже сумели структурироваться, организоваться и стать реальной властью. Пусть даже такой дохлой, как нынешняя украинская.
...Но вот потом, когда новая и уже легитимная влада доведет народ до полного отчаяния — тогда время нацистов может прийти, и прийти бесповоротно. Вполне возможно, что сейчас такую простую мысль кураторы и пытаются вбить в крепкую голову Яроша. Вполне возможно, что как раз поэтому «Правый Сектор» относительно беззубо отреагировал на показательный расстрел Музычко. Не реагировать было нельзя — но и идти на пулеметы резона не было никакого. Собственно, поэтому под Радой бесновался в основном «Патриот Украины» с откровенно нездоровым Белецким — этих не жалко, да и отношение к «Патриоту» у нацистов всегда было более чем прохладным. Как раз ввиду полной неадекватности.
Для России ситуация развивается не в самую лучшую сторону. Американская двухходовка вполне может привести к тому, что к концу 15-началу 16 года мы действительно получим на нашей границе ночной кошмар.
С другой стороны, мы не можем вот так просто прийти и кого-то там освободить. Юго-Восток уже месяц не может пройти первый этап самоорганизации. Пытается — но не может. Даже не вдаваясь в причины этого, можно сказать, что в складывающихся условиях любое вторжение под любым предлогом может вызвать довольно жесткий отпор. Чисто в военном отношении иллюзий ни у кого нет — российская армия способна дойти по Украине туда, куда захочет. Но вот разница между освобожденной и оккупированной территорией выглядит очень серьезно. Получить партизанскую войну и враждебное население — удовольствие ниже среднего. И колебания российского руководства в этом случае объяснимы — помогать можно тому, кто готов помочь себе сам. Пока жители Юго-Востока не демонстрируют такую готовность.
Поэтому ситуация выглядит для России весьма шаткой и неоптимальной, если рассматривать перспективу на несколько лет. Выборы, которые нам точно не нужны, поставят точку на перевороте 23 февраля и создадут новую ситуацию — на Украине появится легитимный президент. Мы уже не сможем прикрываться Януковичем и его просьбой о военной помощи. Тогда нам придется смотреть, как новая власть сама станет загонять Украину в питательные для прихода к власти нацистов условия. И мы получим — с очень высокой степенью вероятности — через год-полтора-два нацистское государство на своих границах.Милитаризация экономики Украины в условиях текущих и долгосрочных военных рисков может стать одним из ключевых стимулов экономического роста, считает президент Центра экономического развития Александр Пасхавер.
По словам А.Пасхавера, новая ситуация в Украине требует серьезного осмысления и принятия: властью, элитами, обществом. "Нам всем необходимо осознать, что у нас есть сильный противник, который к нам агрессивно относится, и перестать воспринимать это состояние как необычное", - сказал он.
Президент Центра экономического развития также выразил уверенность, что одним из ключевых стимулов развития экономики Украины на долгосрочную перспективу должна стать милитаризация экономики. "Мы должны милитаризировать экономику, чтобы напасть на нас было дорого и опасно", - сказал он.
"Милитаризация стимулирует рост экономики. США и Германия при помощи милитаризации вывели свои экономики из кризиса", - добавил А.Пасхавер [
#].
ПРОЕКТ ПАСХАВЕРА
putnik1.livejournal.com/2948296.htmlМежду прочим, автор идеи - очень известный экономист Александр Пасхавер, более 20 лет подвизающийся в роли экономического эксперта проекта "Анти-Россия", советник президентов и премьеров, входивший в "ближний круг" Ющенко, очень близкий к Наливайченко.
Именно так говорит он, и тезисы его практически слово в слово повторяет с экрана Матка. А эхом на тезисы прилетает почти единогласное принятие Верховной Радой закона о повышении порога "призывного возраста" до 55 лет, а также регистрация законопроекта о выходе Руины из договора о нераспространении ядерного оружия (тут, правда, хозяева одернули, намекнув, что пока что говорить "гоп" рано, но это пока, а тенденция очевидна).
...Иными словами, в наличии четкая государственная идея. Во исполнение которой, следует, - как в США (имея в виду эпоху Рузвельта) и в Германии (подразумевается, ясен пень, совсем не ФРГ), - раскручивать военную истерию, под которую можно сколько угодно хоть затягивать пояса, хоть зажимать гайки, а как легко эту военную истерию раскрутить, создав образ "лютого вековечного врага, из-за которого все беды", можно судить хотя бы по кипению мозгов в нынешней Руине, где мозгомоечная машина включила полные обороты всего лишь четыре месяца назад, - а то ли еще будет. С упором, разумеется, на приведение к общему знаменателю Юга и Востока, погрязших "в сплошном мраке московской оккупации. Это позорная ситуация, которую необходимо немедленно менять. Поэтому наша задача - размосковитить Украину и начать процессы украинизации".
Задача ясна: за пять-шесть лет довести большинство молодежи Руины до нужной кондиции, и к решению этой задачи уже приступили. В Раду подан "законопроект Бенюха" о проверке граждан на лояльность, и в том, что он будет принят, у меня лично сомнений нет. Как нет сомнений и в том, что кампания вытеснения и изгнания с Руины священников УПЦ МП, - "Мы, патриоты Украины, предлагаем вам перейти под управление Украинской церкви под правлением Филарета или покинуть территорию Украины во избежание принятия нами к вам радикальных мер... не поймете по-хорошему, с вами будут говорить автоматы", - не глупая инициатива каких-то отморозков, а реализация (по необходимости анонимно) указаний, спущенных с самых верхов.
Короче говоря, курс взят на то, чтобы приказ Дмитрия Яроша, - "Учиться и готовиться ко внешней войне с Россией", - через какое-то не очень долгое время выполняли не только подразделения Правого сектора и других национальгруппен, но и (в едином порыве) вся больная, нищая, до синего звона вздрюченная ежечасной националистической и милитаристской пропагандой страна, лишенная права на малейшее инакомыслие. Это понятно всем, и сейчас даже те секторы элит, которым такая перспектива совсем не нравится, за полной невозможностью брыкаться, заявляют о готовности принять такое развитие событий и поставить промышленность Востока на службу новой идеологии. Выродками же, к излучению невосприимчивым, займутся (если будут рыпаться) люди Парубия, а если попробуют просто плыть против течения, ворча и дезориентируя молодежь, - неформалы из числа укрощенных "бешеных".Итак, сегодня мало кто сомневается, что происходящие на наших глазах события будут под тем или иным соусом довольно подробно описаны в будущих учебниках истории. Россия проходит очередную — очень важную — точку бифуркации. Перед нами стоит выбор, какой путь предпочесть: 1) вмешаться в украинские дела силой сейчас, отжав Юго-Восток, предотвратив превращение Украины в милитаризованное нацистское государство и ее агрессию (формы которой могут быть разными) против России в будущем, но при этом вызвав на себя огонь со стороны «международного сообщества» и еще сильнее разобщив между собой русских и украинцев или 2) не вмешиваться, дождаться фашистского перитонита, и, через год-два, в ходе прямого военного столкновения, неизбежного в случае возникновения на территории Украины милитаристского нацистского государства, продернуть ее контратакой уже до самых до окраин (что, однако, потребует больших жертв, чем сегодня).
Сегодня мы должны сделать правильный выбор.
Все происходящее ныне отчасти напоминает мне события полуторавековой давности, времена объединения Германской империи.
...В 1849-м году Пруссия отказалась от, казалось бы, удобного повода к объединению Германии, каковое, в случае успеха, сделало бы из нее рыхлую федерацию.
В марте 1848 года по Германии, как и во Франции и Австрии, прокатилась волна выступлений, в том числе с уличными боями в Берлине, с требованием политических свобод и единой Германии. 18 мая 1848 года во Франкфурте-на-Майне по инициативе либеральной интеллигенции собралось Национальное всегерманское собрание, вошедшее в историю как Франкфуртский парламент. 28 марта 1849 года Франкфуртский парламент принял имперскую конституцию, по которой прусский король Фридрих Вильгельм IV должен был стать конституционным монархом Германской империи. Конституцию признали 29 германских государств, но не крупнейшие члены Германского союза (Пруссия, Австрия, Бавария, Ганновер, Саксония).
Фридрих Вильгельм IV отказался принять императорскую корону из рук революционного Франкфуртского парламента, Австрия и Пруссия отозвали оттуда делегатов. Лишившись политической поддержки верхов на фоне угасания революции, парламент распался.
Прусский король Фридрих Вильгельм IV отказался возглавить объединение Германии революционным путём «снизу», но желал совершить это «сверху», используя влияние, приобретённое при подавлении революции. В мае 1849 он созвал конференцию, на которой Саксония и Ганновер вступили в федерацию Прусский союз, где Пруссии отдавались внешняя политика и военные дела. Под влиянием настроений в обществе к Прусскому союзу примкнули 29 германских государств, кроме Австрии, Баварии, Вюртемберга и ещё нескольких княжеств.
Австрия противилась Прусскому союзу, но после революции 1848—1849 гг. не имела сил для военного противодействия. Поэтому в сентябре 1849 она заключила с Пруссией соглашение о совместном управлении германскими делами. 10 мая 1850 по инициативе Австрии был созван сейм Германского союза (Франкфуртский сейм), ознаменовавший восстановление прежних порядков в управлении Германией. Пруссия не признала сейм. Таким образом, два крупнейших германских государства шли к вооружённому конфликту при том, что остальные члены Германского союза разделились в своих симпатиях.
Вместо этого Германия пошла на войну с Австрией.
Объединение Германии неизбежно должно привести к войне Пруссии с Австрией, Бисмарк предвидел это ещё в 1856 году.
Делёж Шлезвига и Гольштейна был сознательно выбран Бисмарком как удачный повод к войне с Австрией. Во-первых, конфликт из-за герцогств снижал вероятность вмешательства других держав на стороне Австрии; во-вторых, в случае победы оба герцогства отходили к Пруссии как дополнительный трофей помимо главного выигрыша — гегемонии в германских делах.
7 июня 1866 прусские войска стали занимать Гольштейн под предлогом прекращения там антипрусской агитации. 14 июня Австрия при поддержке других крупных государств Германского союза провела решение на общегерманском сейме о мобилизации войск против Пруссии. Бисмарк обратился к немецкому народу с речью, в которой представил Пруссию жертвой австрийской агрессии, вызванной прусским предложением о реформировании Германского союза в сторону более тесного единства. 16 июня прусские дивизии пересекли границы австрийской Богемии и других германских государств, союзных Австрии. 20 июня в войну против Австрии вступила Италия.
По итогам которой выиграла геополитическую схватку за первородство в Германском мире, запустив процесс объединения Германии на гораздо более выгодных принципах.
Главным результатом победы Пруссии стал выход Австрии из Германского союза. Последующее создание Северогерманского союза и присоединение 12 января 1867 Шлезвига-Гольштейна к Пруссии явились логичным завершением устранения Австрии от германских дел.
Население присоединённых земель, за исключением датскоговорящих жителей северного Шлезвига, лояльно восприняли аннексию Пруссией своих государств. Лишённые владений удельные монархи получили богатые доходы в качестве компенсации, если только не пытались бороться за реставрацию. На сохранивших независимость мелких монархов северной Германии Пруссия надавила, чтобы создать военно-политический Северогерманский союз.
4 августа 1866 года Бисмарк предложил государствам Северной Германии (21 государство с 6 млн жителей, самое крупное — королевство Саксония) заключить союз с Пруссией на год, в течение которого должны быть выработаны принципы объединения. Берлинская конференция (13 декабря 1866 — 9 января 1867) утвердила гегемонию Пруссии в Северогерманском союзе, построенном по федеративному принципу.
Главой союза стал прусский король, он же верховный главнокомандующий вооружёнными силами всех государств, входящих в союз. Прусский король получил право от имени союза объявлять войну, вести переговоры и заключать мир. В ведение союзных органов перешли транспортные коммуникации, монетное дело, уголовные дела, часть налогов. Все войска перестраивались под прусский образец. Союзный парламент (рейхстаг) избирался прямым голосованием, но получил ограниченные полномочия. Большим влиянием на государственные дела пользовался союзный совет (бундесрат), состоявший из представителей государей. Пруссия, несмотря на преобладающую численность своих подданных в союзе, имела в совете лишь 17 голосов из 43.
1 июля 1867 года союзная конституция была опубликована, а осенью начал действовать избранный рейхстаг. За время своего недолгого существования (1867—1871 гг.) он провёл существенную работу по укреплению политического единства Северогерманского союза. В экономическом плане принятые законы окончательно порушили старые феодальные порядки с ограничениями (отмена монополий, снятие всевозможных запретов и средневековых регламентов, свобода переселения внутри союза, право на забастовки).
Затем, правда, последовала Франко-прусская война, окончательно сплотившая Германию и превратившая ее в империю.
В 1867 году на границах Франции возникло сильное федеративное государство Северогерманский союз с 24 млн пруссаков и 6 млн других немцев. Ещё 6 млн немцев из южногерманских государств были связаны с союзом договорными обязательствами. Франция ничего не получила в качестве компенсации от создания мощного германского государства, по количеству жителей сравнимого с населением Франции (36 млн французов). На это наложились внутриполитические трудности императора Наполеона III и заинтересованность Пруссии в присоединении южногерманских королевств. Обе державы стремились решить свои внутренние проблемы победоносной войной друг с другом.
С началом войны немцы из южногерманских государств сразу встали на сторону Пруссии. Студенты записывались волонтёрами в армию, попытки сохранить нейтралитет пресекались общественным мнением. Победы прусской армии во Франции вызвали небывалый подъём национального самосознания, на волне которого идея германского единства претворилась в жизнь.
После победы под Седаном южногерманские государства начали с Пруссией переговоры о вступлении в Северогерманский союз. Герцогство Баден ещё до войны собиралось присоединиться к союзу, переговоры с королевствами Баварией и Вюртембергом осложнялись тем, что эти государства претендовали на особые привилегии внутри союза. Король Баварии Людвиг II согласился признать прусского короля своим сюзереном за солидное пенсионное обеспечение в виде ежегодных выплат в размере 300 тыс. марок золотом. 23 ноября 1870 года подписан договор между Северогерманским союзом и Баварией, оговорившей её военную автономию в мирное время. 25 ноября в союз вступил Вюртемберг, армия которого составила отдельный корпус в вооружённых силах Германии. 10 декабря 1870 года рейхстаг Северогерманского союза по предложению канцлера Северогерманского союза Бисмарка от 9 декабря 1870 года переименовал Северогерманский союз в Германскую империю (Deutsches Reich), конституцию Северогерманского союза — в конституцию Германской империи, а пост президента Северогерманского союза — в пост германского императора (der Deutsche Kaiser) Бисмарк организовал письмо от германских государей с просьбой Вильгельму I принять из их рук императорскую корону. 18 января 1871 года в Версальском дворце под Парижем Бисмарк в присутствии немецких князей зачитал текст провозглашения прусского короля германским императором. Депутаты представительного органа немецкого народа, рейхстага, участия в церемонии не принимали. 21 марта 1871 собралось первое заседание Германского рейхстага, а 16 апреля была принята конституция Германской империи, по сути модифицированная версия конституции упразднённого Северогерманского союза.
Германская империя (Deutsches Reich) объединила политически все государства с немецким населением за исключением Австрии, Люксембурга и Лихтенштейна. Эти 25 государств с 36 млн немцев обладали различными правами и неодинаковым влиянием внутри империи. Отдельные удельные монархи сохранили свою самостоятельность на местном уровне, они также имели влияние через назначение представителей с правом вето в верхнюю палату германского парламента.
1866-й год неизбежен, когда бы он ни случился, но аналога Франко-прусской, я надеюсь, нам все же удастся избежать.