Та самая Алехина, которая во время суда не гнушалась тем чтобы прикрываться от судебного преследования своим малолетним ребенком, сразу после освобождения из тюрьмы демонстративно наплевала на своего ребенка и помчалась в объятия к своей подельнице Толоконниковой:
Алехина: В Москве я проведу всего пару часов, так как я направляюсь в аэропорт. Полечу в Красноярск и встречусь там с Надей [Толоконниковой], после чего мы вместе пообщаемся с журналистами.
Мать Алехиной: Маш, а ты уверена, что тебе нужно туда лететь?
Алехина: Да.
Мать Алехиной: А вообще-то Филя ждет, у него в среду утренник. Он ждет.
Алехина: Чо делашь-то щас?
Мать Алехиной: Чо я делаю? Я тебе говорю.
Алехина: Через пару дней. Точно буду.
Мать Алехиной: Ну, где, в четверг что ли или как?
Алехина: Позвоню [#] [#].
Мать Алехиной: Маш, а ты уверена, что тебе нужно туда лететь?
Алехина: Да.
Мать Алехиной: А вообще-то Филя ждет, у него в среду утренник. Он ждет.
Алехина: Чо делашь-то щас?
Мать Алехиной: Чо я делаю? Я тебе говорю.
Алехина: Через пару дней. Точно буду.
Мать Алехиной: Ну, где, в четверг что ли или как?
Алехина: Позвоню [#] [#].
Припизднутая мамаша, кстати, весьма под стать своей припизднутой дочурке.
Впрочем, дело писерасток живет и побеждает и без их непосредственного участия:
Активистка движения FEMEN сорвала рождественскую мессу в Кельнском соборе. Об этом в среду, 25 декабря, сообщает журнал Focus.
По данным издания, во время мессы 19-летняя активистка забралась на алтарь собора с криком: «Я Бог!». Аналогичная надпись была нанесена на ее груди. Кроме того, активистка кричала, что верит в равенство всех людей. В публикации отмечается, что женщину практически сразу вывели из собора, однако произошедшее все же привело его посетителей в замешательство [#].
UPD 25.12.2013 По наводке TrashTank
Вот и Толоконникова совсем не спешит встретиться со своим ребенком:
КОРРЕСПОНДЕНТ: А с кем в первую очередь хотели бы встретиться, кто вам нужен?
Н. ТОЛОКОННИКОВА: Я не хотела бы называть сейчас конкретных людей, я хотела бы заниматься просто правозащитной деятельностью, а те люди, которые захотят, я думаю, они сами об этом расскажут. Может быть, им не захочется рассказывать. Это и правозащитники, и простые люди, которые обрели гражданское самосознание. Я пока не буду их называть – может быть, они не захотят этого.
КОРРЕСПОНДЕНТ: Вы давно не видели в силу понятных обстоятельств своего ребенка. Скажите, когда вы надеетесь увидеть дочь?
Н. ТОЛОКОННИКОВА: Я очень хочу ее увидеть. Ближайшее время я проведу в Красноярске, вернусь, вероятно, через неделю или через 10 дней. Мне нужно побыть со своей бабушкой, которая очень долго ждала меня, мне нужно будет в том числе и с ней поговорить о моем будущем, о нашем будущем, мне важно ее мнение насчет своей деятельностью. После этого я полечу в Москву и там я увижу Геру. Я просила не везти Геру сюда, поскольку это могло бы быть трудно для нее: перелет… Я прилечу к ней в Москву и буду там вместе с ней рядом [#].
Н. ТОЛОКОННИКОВА: Я не хотела бы называть сейчас конкретных людей, я хотела бы заниматься просто правозащитной деятельностью, а те люди, которые захотят, я думаю, они сами об этом расскажут. Может быть, им не захочется рассказывать. Это и правозащитники, и простые люди, которые обрели гражданское самосознание. Я пока не буду их называть – может быть, они не захотят этого.
КОРРЕСПОНДЕНТ: Вы давно не видели в силу понятных обстоятельств своего ребенка. Скажите, когда вы надеетесь увидеть дочь?
Н. ТОЛОКОННИКОВА: Я очень хочу ее увидеть. Ближайшее время я проведу в Красноярске, вернусь, вероятно, через неделю или через 10 дней. Мне нужно побыть со своей бабушкой, которая очень долго ждала меня, мне нужно будет в том числе и с ней поговорить о моем будущем, о нашем будущем, мне важно ее мнение насчет своей деятельностью. После этого я полечу в Москву и там я увижу Геру. Я просила не везти Геру сюда, поскольку это могло бы быть трудно для нее: перелет… Я прилечу к ней в Москву и буду там вместе с ней рядом [#].