Почти открыто сказано: никогда. А даже если это и случится, то случится это тогда, когда и Путин, и Медведев уйдут со сцены.
– Сближению эти вопросы особенно не способствуют. Европейская бюрократия с крайним подозрением относятся к любому ослаблению визового режима с Россией. А конфигурирование европейской безопасности европейские чиновники считают исключительной прерогативой самого ЕС. По версии же российской стороны, этот процесс должен проходить с непременным участием Москвы.
«СП»: – Чего же требуют от Москвы европейцы?
– Предоставить гарантии невозможности энергетического шантажа в будущем. При этом Европа знакомит российскую сторону с перспективой снижения зависимости ЕС от поставок российских энергоносителей. Другими словами, говорят: подождите, пока мы найдем альтернативные источники топлива, или договоримся с Туркменией о поставке энергоносителей в обход российской территории.
«СП»: – А в обмен?
– Ничего! Такая двойственная позиция смущает российскую сторону и не способствует потеплению отношений.
<...>
Рассуждая отвлеченно, Россия поступила как честный дикарь: предложила свое золото (энергетические ресурсы) в обмен на западные блага – технологии. А нам вместо технологий опять вручают бусы и пластиковые стаканчики. И пока бусы и стаканчики будут основными предметами, которые предлагает нам Евросоюз, диалога не сложится.
Весьма характерно эта ситуация проступила при обсуждении условий, на которых Россия купит у Франции вертолетоносцы «Мистраль». Пока выясняется, что продана будет фактически только оболочка корабля, а технологическая начинка останется у продавца. Французский МИД, комментируя этот факт, заявил, что натовские технологии все равно не соответствуют российскому береговому обеспечению, поэтому они бесполезны. В результате Россия приобретает две очень дорогие, но полые внутри игрушки для морского боя. В этой связи искреннее желание французской стороны строить равноправные отношения с Россией представляется крайне сомнительным [2].